Мистики и мифотворцы...

О забытом и запрещенном средневековом жанре мистерии — театра на религиозные сюжеты из Библии или апокрифов — вспомнили в конце XIX — начале XX века приверженцы эстетики символизма, призывавшего к субъективному восприятию действительности и увлекавшего в мистическую «темную» сферу подсознательного и интуитивного. Помимо поэзии Малларме, Верлена и Рембо большую роль в становлении символизма играла философская «интуитивная» доктрина Анри Бергсона и всплеск общественного интереса к религиозным учениям нетрадиционного толка. Одной из таких популярных «сект» в Париже был «Католический и эстетический Орден Розенкрейцеров Храма и Грааля», основанный Жозефом Пеладаном, писателем, оккультистом, автором символистских и эзотерических произведений. При финансовой поддержке графа Антуана де Ларошфуко Пеладан намеревался «вдохнуть в современное искусство и, прежде всего, в эстетику, теократическую сущность» посредством художественного общества эстетических розенкрейцеров, созданного в пику официальному парижскому Салону: «В этот день [открытия Первого Салона Розы и Креста] идеал обрел свой храм и своих рыцарей, а мы, Маккавеи Прекрасного, принесли Богоматери, нашему Сюзерену Христу честь храма и преклонение розенкрейцеров».

Под влияние этой возвышенной личности и попал молодой композитор Эрик Сати, провозглашенный Архонтом и Великим Приором Ордена Розенкрейцеров. Интерес Сати к Средневековью вкупе с мистической харизмой «Сара» Пеладана вылился в сочинение нескольких программных произведений, самое значительное из которых «замечательно восточные по характеру» прелюдии к «халдейской пасторали» «Сын звезд» — неосуществленной театральной постановки на текст Пеладана. Прелюдий всего три: La Vocation («Призвание», 1 действие); L’Initiation («Посвящение», 2 действие); L’Incantation («Заклинание», 3 действие); также сохранился фрагмент партитуры, названный уже позже, редакторами в ХХ веке, «Гносьенной». Впервые прелюдии были исполнены самим автором в галерее Дюран-Рюэля 12 марта 1892 года, где проходил Первый Салон Розы и Креста. Как говорилось в программке концерта, эти пьесы отныне могли быть исполнены только «с разрешения Великого Мастера» или «на собраниях ордена». В этих обманчиво простых фортепианных миниатюрах можно услышать, как Сати продолжает развивать собственные идеи создания новых музыкальных форм, впервые опробованные во второй половине 1880-х, основываясь на повторении и статическом равновесии. Многие исследователи предполагали, что Сати использовал при сочинении этих прелюдий пропорцию золотого сечения и другие математические формулы, что согласуется с интересом розенкрейцеров к оккультизму и нумерологии. Впрочем, Сати недолго увлекался учением Пеладана: уже летом 1893 года композитор объявил о создании Метрополийской Церкви Искусства, а себя самого провозгласил Сонаследником и Капельмейстером.

В России — конечно, немного позже, в начале ХХ века — символизм с сильным мистическим оттенком также завоевал прочные позиции в литературно-художественных и музыкальных кругах, прежде всего благодаря деятельности Елены Блаватской, основоположницы религиозно-философского учения теософии. Для композитора Александра Скрябина Блаватская была «священным авторитетом», и ее учение — хотя они никогда не встречались лично — оказало большое влияние на его творчество, неотделимое от мировоззрения композитора. Сам Скрябин считал себя не только и не столько музыкантом, сколько философом, соединившим музыку с философией и создавшим собственное учение, поэтому величественный синтетический размах теософии был необычайно близок композитору. И, конечно же, теософская доктрина полностью соответствовала собственному замыслу Скрябина: осуществить постановку «Мистерии», всеобъемлющего произведения, где будут объединены все виды искусств — музыка, танец, поэзия, архитектура и т.д. и в котором примет участие все человечество — предельное выражение идеи Gesamtkunstwerk, совокупного произведения искусства, призванного совершить мировой переворот и провозгласить новую эру. Грандиозный замысел «Мистерии» Скрябин воплотить в жизнь не успел, но в его сочинениях последних лет — Прелюдиях, op. 74; Двух танцах, op. 73; Сонате № 7 («Белая месса»), op. 64; поэме «К пламени», op. 72 — отчетливо отражены идеи Блаватской, эти произведения так или иначе выражают интерес Скрябина к мистике, эзотерике, мистериальному действу.

Соната № 7 («Белая месса»), op. 64 — одно из центральных произведений позднего периода творчества Скрябина. Выдающийся композитор-символист сумел создать новый, лирико-психологический тип фортепианной сонаты, содержание которой определяется глубокими и многосторонними внутренними душевными переживаниями, а также тесно связано с мировоззрением и философскими концепциями композитора. Идейно соната очень близка «Прометею» («Поэме огня»), где впервые в истории музыки были использованы светотехнические эффекты: программные мистико-символистские тенденции выражены в сонате особенно заметно, но — в отличие от «Прометея» — исключительно музыкальными средствами. Композитор писал: «...мне нужна была лучезарная гармония, которая бы отображала идею света. И я ее получил вот по какому соображению. Я рассудил, что чем больше верхних звуков у гармонии, тем она вообще лучезарнее, тем она острее и ослепительнее».

По поводу Двух танцев, op. 73 Скрябин отмечал, что первый — «Гирлянды» — живописует «искрящиеся, переливающиеся образы, которые возникают, развиваются, группируются, затем исчезают и появляются вновь»; а второй — «Темное пламя» — Скрябин ассоциировал с пляской смерти, танца на грани «белой и черной магии», оргии, экзорцизма и перверсии.

Прелюдии, op. 74 — последнее из изданных сочинений Скрябина — отличаются сумрачно-созерцательным характером. По словам Святослава Рихтера, сам Скрябин говорил о первой прелюдии цикла как о несущей в себе «невыносимую боль». Цикл отличает лаконичность тематических мотивов, упрощенная гармоническая основа и увеличение роли политональных соединений: как будто здесь Скрябин возвращается к юношеским композиторским приемам, но на новом выразительном уровне, на новой ступени развития гармонического языка.

Поэма «К пламени» также «пропитана» теософскими идеями света, очищающего огня, катастрофы как предвестника и необходимого условия появления нового мира. Скрябин рельефно показывает зарождение мощного, сметающего все на своем пути пламени из небольшой искры, еле тлеющей под пеплом. Мажорная кульминация, поддерживаемая трубными фанфарами и аккордами с трелями в высоком регистре, знаменует окончательную победу света над тьмой.

Но настоящее второе рождение жанр мистерии пережил уже в середине ХХ века, когда к нему обратились крупнейшие современные композиторы — Бенджамин Бриттен, Луиджи Даллапиккола, Дариюс Мийо и другие, сумевшие дать новый актуальный импульс архаичному представлению. В 1984 году состоялась премьера грандиозного литургического цикла немецкого композитора Карлхайнца Штокхаузена «Свет: Семь дней недели», состоящего из семи опер — по одной на каждый день [Как тут не увидеть параллелей с «Мистерией» А. Скрябина и его идеями философского наполнения понятия «свет»!]. В цикле — три персонажа-архетипа: архангел Михаил, Ева и Люцифер, и музыкальная ткань соткана на основе «сверх-формулы», состоящей из трехслойного мелодико-тематического представления этих трех героев. «Сон Люцифера» — это первая сцена (авторское переложение для фортепиано соло) из оперы второго дня «Суббота из света». В ней Штокхаузен также пользуется мелодической «сверх-формулой» и ее вариациями, создавая пятислойную временную и циклическую паутину, в которой и гибнет в конце оперы Люцифер. Музыкальный язык, включающий в себя «немузыкальные» элементы — свет, шепот, свист, разговор — передает сложную философскую и религиозную символику субботнего дня, который у Штокхаузена назначен днем Люцифера (светоносного), днем смерти и воскресения, то есть мрака ночи, перерождающегося в свет нового дня — речь идет о все той же победе света над тьмой, провозглашенной еще Александром Скрябиным.

Михаил Мордвинов — воспитанник знаменитой Гнесинской школы (класс Т.А. Зеликман), позже с отличием окончил Российскую академию музыки имени Гнесиных (класс профессора В.М. Троппа), затем стажировался в Германии в Университете музыки и театра Ганновера у профессора Б. Гецке. В 1996 году Михаил Мордвинов завоевал первую премию и золотую медаль на XII Международном конкурсе имени Р. Шумана в Цвиккау (Германия). В следующем, 1997 году, он становится обладателем первой премии и специального приза VI Международного конкурса имени Ф. Шуберта в Дортмунде (Германия). В последующие годы пианист получает специальный приз на конкурсе имени Маргарет Лонг (Париж, 2001) и становится лауреатом конкурсов: «Франц Шуберт и современная музыка» (Грац, 2003), «A.M.A. Calabria» (Ламециа Терме, 2004), имени Рины Сала Галло (Монца, 2004), «Piano-e-competition» (Миннеаполис, 2006). В 2006 году стал победителем международного фортепианного конкурса в Княжестве Андорра.

С 2000 года Михаил Мордвинов — солисто Московской государственной академической филармонии. С 2004 начал преподавательскую работу по классу специального фортепиано в РАМ им. Гнесиных. С 2016 года преподает в Высшей школе музыки имени Ганса Айслера (Берлин) и в Международной музыкальной академии имени Антона Рубинштейна (Дюссельдорф-Берлин).

Победы на конкурсах открыли пианисту дорогу на международную сцену. Плотный концертный график музыканта охватывает Россию, большинство стран Восточной и Западной Европы, Японию, Корею, США. Михаил Мордвинов — частый гость на престижных музыкальных фестивалях: в Экс-ан-Провансе и на парижском фестивале Шопена во Франции, в Портогруаро, Черво и Трекастаньи в Италии, на Афинском Фестивале, Берлинском международном музыкальном фестивале, «Braunschweig Classix Festival» и «Blurred Edges» в Германии, «Арс Лонга», «Арт-Ноябрь», Дягилевском фестивале и «Возвращении» в России. Михаил Мордвинов работал с такими дирижерами, как Юрий Симонов, Дамиан Йорио, Владимир Понькин, Владимир Вербицкий, Федор Глущенко, Карен Корниенко, Павел Сорокин, Теодор Курентзис, Дмитрий Васильев, Дмитрий Поляков, Велизар Генчев, Стивен Слоан и другими. Пианист выступал с оркестрами Мюнхенской филармонии, Берлинского Концертхауза, Симфоническим оркестром Миннеаполиса, с Уральским, Омским, Иркутским, Московским филармоническими оркестрами, MusicAeterna.

Обширный репертуар Михаила Мордвинова включает в себя произведения Моцарта, Бетховена, Шуберта, Шумана, Шопена, Брамса, Листа, Грига, Дебюсси, Бартока, Веберна, Равеля, Франка, Шоссона, Регера, Бриттена, Мартена, Жоливе, Цендера, Либерманна, Рахманинова, Скрябина, Метнера, Гречанинова, Прокофьева, Стравинского, Шостаковича, Вайнберга, Шнитке и многих других композиторов 1XVIII–XXI веков.

I отделение

Эрик Сати (1866–1925)
Фрагменты из музыки к драме Ж. Пеладана «Сын звезд» (Le fils des étoiles), 1891
Три прелюдии:
-    La Vocation («Призвание», 1 действие)
-    L’Initiation («Посвящение», 2 действие)
-    L’Incantation («Заклинание», 3 действие)
Gnosienne («Гносьенна», 1 действие)

Александр Скрябин (1871–1915)
Соната № 7 («Белая месса»), ор. 64 (1911–1912)
Два танца («Гирлянды», «Темное пламя»), ор. 73 (1914)
Пять прелюдий, ор. 74 (1914)
Поэма «К пламени» (Vers la flame), ор. 72 (1914)

 

II отделение

Карлхайнц Штокхаузен (1927–2007)
«Сон Люцифера» (Luzifers Traum), или Klavierstück XIII («Пьеса XIII») для приготовленного фортепиано (1981)